ГКЧП 1991-ого: Последний удар по умирающей империи

2786

Неудавшаяся попытка августовского переворота в Москве в 1991 году катализирует гибель Советского государства. Власти Армении и Азербайджана по-разному реагируют на московские события 19-21 августа.

Левон Тер-Петросян и пребывающий у власти АОД отвергли юрисдикцию ГКЧП. В то же время, Муталибов и Поляничко публично поддержали путчистов, видимо, в надежде на то, что стремящиеся к власти консерваторы займут более жесткую позицию в вопросе Карабаха, и им удастся подавить карабахское движение.

Тем более, что костяк путчистов составляли силовые министры, которые контролировали действующие совместно с азербайджанской милицией войска, проводившие депортацию и этнические чистки в Карабахе и прилегающих арменонаселенных районах.

19 августа 1991 года, в день путча, Айаз Муталибов находился в Иране. Услышав в Тебризе весть о перевороте, он, наряду с лидерами ряда стран – Саддамом Хусейном (Ирак), Слободаном Милошевичем (Сербия), Ясиром Арафатом (Палестина) – выразил солидарность организаторам переворота.

Его советник Вафа Гулузаде по этому поводу пишет: «Мы с Муталибовым находились в Иране, с официальным визитом. Муталибов позиционировал себя как верный сторонник Горбачева. Встречи в Тегеране завершились, и мы выехали в Мешхед. Тогда и произошел путч ГКЧП. Муталибов от радости аж взвился.

Я его умолял: «Ни слова журналистам, приедем домой, разберемся». Приехали мы в Тебриз, там и проявилось коварство иранских спецслужб. Они убедили Муталибова дать интервью у памятника Шахрияра – якобы, по сугубо культурным вопросам. Мы стояли неподалеку, а Муталибов сидел один под юпитерами. Журналисты сначала спрашивали его о культуре, ну, а потом – о ГКЧП. И его понесло – он яро поддержал ГКЧП, ругал Горбачева. Я был в шоке, но не мог же я, раскидав юпитеры, отвести президента от телекамер – советники такими полномочиями не обладают.

Потом позвонил Поляничко: «Ура, наша взяла!». И Муталибов: «Я же говорил, Вафа, что военные еще не сказали своего слова». Вечером, когда мы прибыли в Баку, я уже знал, что путч ГКЧП провалился. Прихожу на работу, включаю телевизор и слушаю, как зачитывают письмо Муталибова в поддержку ГКЧП. Врываюсь к нему в кабинет, вслед за мной – Фуад Мусаев. Президент немедленно приказал прекратить трансляцию, но было уже поздно – Народный фронт записал передачу на пленку».

После того, как провалилась попытка переворота, Поляничко уехал из Азербайджана. До этого успел поручить осуществить решения ГКЧП в Карабахе. 23 августа облисполком НКАО принял заявление, в котором предлагалось привлечь организаторов переворота «к самой строгой ответственности, а также возбудить уголовное дело по отношению к организаторам «кровавых преступлений» в Карабахе.

Горбачев: «Я возвратился в другую страну»

23 апреля 1991 года Горбачев встретился в Новоогарево с руководителями девяти республик и объявил о разработке проекта Союзного договора. На эту встречу не были приглашены лидеры тех шести республик, в том числе и Армении, которые отказались участвовать в референдуме о сохранении СССР в прежнем виде. Во время второй встречи, 24 мая, Тер-Петросян находился во Франции, а на третью встречу второго июня он отказался ехать в знак протеста против позиции Москвы по вопросу Нагорного Карабаха.

23 июня, на последней в череде встреч в Новоогарево, присутствовал и глава Армении. Тер-Петросян подчеркнул, что Армения стремится к независимости, и народ выразит свою волю путем референдума 21 сентября. В Армении было немало и сторонников пребывания в составе обновленного Союза. По словам Тер-Петросяна, это были «компартия, АРФД и группы выходцев из Карабаха, проживающие в Армении».

«Они заявляли, что Армения просто обязана подписать союзный договор, иначе вопрос о воссоединении Карабаха решить не удастся. А 16 мая жители Карабаха решили прибегнуть в отношениях с Азербайджаном к методу компромиссов и переговоров. Первая делегация во главе с председателем исполкома Карабаха Леонардом Петросяном только что вернулась из Баку, где представила президенту Муталибову свой план. Парламент Армении в ходе голосования 16 июля одобрил эту инициативу».

20 июня госсекретарь США Джеймс Бейкер предупреждает своего советского коллегу Александра Бессмертных о готовящемся заговоре и называет фамилии Павлова, Крючкова, Язова. 29 июля Горбачев, Ельцин и Назарбаев обсуждают в Новоогарево вопрос о смещении Павлова, Крючкова, Язова и министра внутренних дел Пуго и назначении на их должности, после подписания Союзного договора, более либеральных фигур. Разговор записывает КГБ, и он становится достоянием кандидатов на увольнение.

Крючков поручает генералам КГБ Алексею Егорову и Вячеславу Жижину и командующему ВДВ Павлу Грачеву подготовить стратегический прогноз и перечень мер по обеспечению режима чрезвычайного положения.

18 августа Горбачев звонит Янаеву и сообщает, что вернется с Крыма в Москву вечером 19 августа. Янаев обещает встретить его во «Внуково-2». Горбачев продолжает работать над своим выступлением, которое должно было прозвучать на церемонии подписания Союзного договора.

Вечером того же дня Янаев, Павлов, Крючков, Язов, Пуго, Лукьянов собираются в кремлевском кабинете премьер-министра, обсуждают и корректируют документы ГКЧП. Янаев подписывает указы о возложении президентских полномочий на себя самого и формировании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), в состав которого должны войти он, Павлов, Крючков, Язов, Пуго, Бакланов, Тизяков и Стародубцев. Присутствующие члены ГКЧП подписывают «Заявление советского руководства», «Обращение к советскому народу» и постановление ГКЧП № 1 о введении «в отдельных местностях СССР» чрезвычайного положения сроком на шесть месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа, запрете митингов, демонстраций и забастовок, приостановлении деятельности политических партий и движений, за исключением КПСС и ВЛКСМ. Лукьянов и срочно отозванный из отпуска Бессмертных уклоняются от участия в ГКЧП.

19 августа Крючков объявляет руководству КГБ, что «перестройка закончилась». По телевидению и радио зачитываются указы Янаева и обращение ГКЧП. На экранах появляются сцены из балета «Лебединое озеро».

Татьяна Дьяченко будит отца – Бориса Ельцина – со словами: «По телевизору показывают что-то непонятное!». На даче Ельцина собираются отдыхавшие по соседству председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов, председатель Совета министров Иван Силаев, мэр Ленинграда Анатолий Собчак, еще четверо народных депутатов РСФСР. Ельцин тщетно пытается дозвониться до Горбачева (который находился тогда на отдыхе в Фаросе, в Крыму) и Янаева. Связывается с Грачевым, который говорит, что не может нарушить приказ. Но  Ельцин, повесив трубку, уверенно заявляет: «Грачев наш!».

Утром 19 августа войска начинают продвигаться к Москве. Всего в город вводятся около 4 тысяч военнослужащих, 362 танка, 427 бронетранспортеров и БМП. На оперативном совещании в КГБ Крючков выражает надежду, что с Ельциным, возможно, удастся договориться.

У памятника Юрию Долгорукому начинается митинг в поддержку демократии и Ельцина. Новоизбранный президент РСФСР Борис Ельцин в сопровождении своих сторонников прибывает в Белый дом и в телефонном разговоре с Крючковым отказывается признавать ГКЧП. Непосредственно у стен Белого дома дислоцируется  бронетехника Рязанского полка Тульской дивизии ВДВ под командованием генерал-майора Александра Лебедя, и Таманской дивизии.

На Манежной площади начинается митинг. Раздается призыв: «Все на защиту Белого дома!». Многотысячная колонна направляется по Тверской к Белому дому. Ельцин обращается к сторонникам с башни танка Таманской дивизии, квалифицирует происходящее как «реакционный, антиконституционный переворот» и зачитывает указ об объявлении ГКЧП вне закона.

Ельцин поручает народному депутату, генерал-полковнику Константину Кобецу организовать оборону Белого дома. Он делегирует в Париж министра иностранных дел России Андрея Козырева с правом сформировать правительство в изгнании, в Свердловск – «резервное правительство» во главе с Олегом Лобовым.

19 августа указом Янаева в Москве вводится чрезвычайное положение. Ельцин и Лужков призывают москвичей начать всеобщую забастовку. Янаев, Пуго, Бакланов, Тизяков, Стародубцев проводят единственную пресс-конференцию ГКЧП. Янаев называет Горбачева товарищем и уверяет, что они «еще будут вместе работать». Телезрители замечают, что у Янаева дрожат руки.

Генералы Ачалов, Грушко, Адеев, Громов и Лебедь готовятся к штурму Белого дома, число защитников которых достигает нескольких десятков тысяч. В ночь на 21 августа убивают троих мирных граждан. Ачалов докладывает Язову: «Пролилась кровь». Следует приказ Язова: «Прекратить штурм». В тот же день делегация ГКЧП отправляется в Крым, но Горбачев отказывается их принять, требует немедленно восстановить связь с внешним миром, звонит в Москву и подтверждает, что «полностью контролирует ситуацию».

В ночь на 22 августа Горбачев отправляется в Москву на самолете Руцкого, мятежников отправляют на другом борту. В Москве, прямо на взлетной полосе, арестовывают Крючкова и Язова. Янаева берут в его особняке. Пуго с супругой утром 23 августа совершают самоубийство. Затем задерживают Павлова, Стародубцева, Лукьянова и других мятежников. На заседании Верховного совета РСФСР Ельцин подписывает указ о роспуске Коммунистической партии Советского Союза.

В ходе первой пресс-конференции после провала госпереворота Горбачев произносит свою известную фразу: «Я вернулся в другую страну». Он посмертно присуждает погибшим при защите Белого дома Илье Кричевкому, Дмитрию Комару и Владимиру Усову звание Героя Советского Союза. Трое защитников Белого дома стали последними Героями Советского Союза.

Отрывок из книги ТАТУЛА АКОПЯНА ЗЕЛЕНОЕ и ЧЕРНОЕ; КАРАБАХСКИЙ ДНЕВНИК

Карабахский дневник, Зеленое и ЧерноеЭта книга – не дневник и не летопись, не собрание документов и не простое изложение событий. Возможно, все вместе, представленное в целостной и обобщенной форме, с максимальной беспристрастностью, но и полетом творческой мысли. Блестящая, замечательная работа, богатая многообразными источниками. Сразу бросается в глаза непредвзятость. Героями книги являются не только известные политические фигуры. Конфликт беспощадно прошелся по судьбам сотен тысяч простых людей, и перенесенные ими испытания подчеркивают ответственность тех, от кого зависит урегулирование карабахской проблемы. Об этом еще раз напоминает автор, и именно поэтому можно еще одно определение этому труду: документалистика, пропущенная через сердце. БОРИС НАВАСАРДЯН, ЕПК

532 страниц,
язык- русский,
2010, Ереван, Антарес,
ISBN 978-9939-51-170-2

Фото- Борис Ельцин, Левон Тер-Петросян, Нурсултан Назарбаев, Айаз Муталибов, сентябрь 1991, Желеьноводск