Осенью 2020 года, в дни второй карабахской войны, азербайджанские ВС использовали сверхсовременное вооружение, в том числе ударные беспилотники, которые стали угрозой не только для военных объектов, но и для журналистов.
Освещающие войну журналисты и операторы работали на грани жизни и смерти, осознавая, что могут погибнуть в любой момент.
Рассказы журналистов о том, с какими проблемами они сталкивались в дни войны и в чем реально нуждались, какую помощь получили от журналистских организаций.
Журналисты на «войне нового поколения»
Эксперт по карабахскому конфликту, аналитик издания «Сивилнет» Татул Акопян стал свидетелем событий всех 44 дней войны. Говорит, перед отъездом в Карабах даже не представлял, через что придется пройти.
«Был опасен каждый квадратный метр – ты никак не мог быть застрахован от гибели или ранения. Освещающие войну журналисты знают, где стоять, как работать – есть писаные и неписаные правила. Но в этом случае они не работали. Азербайджанская сторона интенсивно осыпала эту небольшую территорию градом из ракет, установок «Град» и беспилотников», — рассказывает журналист.
В первые дни Татул отказывался от каски и бронежилета, но позже стал следовать всем правилам, которые диктовала война «нового поколения»:
«Рядом были мирные жители без бронежилетов, мне было как-то неудобно, по-человечески неловко было подходить к людям в бронежилете. Но наступил момент, когда я понял, что это слишком опасно, стал надевать и каску, и бронежилет, наша редакция всем меня обеспечила.
А машины мы водили с открытыми окнами, чтобы услышать звук дрона. Нас предупредили: как услышите звук, у вас будет всего семь секунд, чтобы выскочить из автомобиля».
Сравнивая эту войну с эскалацией 2016 года, получившей название «апрельская» или «четырехдневная война», Татул говорит, что невозможно провести параллели, предыдущее военное обострение теперь кажется детской игрой:
«Апрельскую, по большому счету, уже могу не называть войной. Последнюю гибридную войну нельзя сравнить ни с одним конфликтом на постсоветском пространстве. Даже освещающие сирийскую войну журналисты говорили: «В Сирии ты хотя бы знал, где встать, как двигаться, как освещать события, а здесь ничего невозможно было понять».
Корреспондент 24News Севак Вардумян тоже говорит, что на этой войне не срабатывали правила безопасности, которым его обучали в университете:
«Ни воздушной тревоги, ни предупреждения, ты сидишь – и вдруг тебе на голову что-то падает. В нас целились из системы «Град». В тот момент на мне не было бронежилета и каски, я был в здании и думал, что нахожусь в безопасности. Получил ранение в спину, но, к счастью, осколок врезался не очень глубоко, не повредил внутренние органы. Я получил контузию, и слуховой нерв был поврежден.
Взорвались четыре снаряда, я получил ранение после третьего взрыва, но встал и начал снимать вместе с коллегой. Если бы я руководствовался правилами, то должен был до конца бомбежки не высовываться. Но в этот момент журналист в тебе говорит, что ты находишься здесь именно для того, чтобы все это фиксировать и показывать людям».
Вместе с ним ранения получили оператор телеканала «Армения» и два корреспондента французского издания Le Monde.
Севак говорит, что у него не было страховки, как и у многих армянских журналистов:
«Наша редакция нас поддерживала во всем, но лучше иметь страховку. Хорошо бы еще получать специальные инструкции, даже если ты знаешь какую-то теорию и набрался собственного опыта в работе. В любом случае, ты практически идешь на смерть, шансы выжить – 50 на 50, надеешься только, что каким-то образом сам себя защитишь».
Защита прав журналистов
Общественная организация «Центр свободы информации» намерена представить в Европейский суд по правам человека жалобу в связи с ранениями во время войны семи армянских и иностранных журналистов, выполнявших свои обязанности.
«Сейчас мы работаем над тем, чтобы ни одно нарушение не осталось без последствий. Речь идет и об армянских, и российских, и французских журналистах. Один из французов – армянин по национальности, и это вызывает сложности в выборе стратегии жалобы», — говорит руководитель центра Шушан Дойдоян.
По ее словам, юридическую помощь центру предоставляет британская организация Media Defence:
«У них есть адвокаты, которые специализируются именно на работе с Европейским судом по правам человека, у них большой опыт, мы рассчитываем на их помощь. Журналисты постоянно находились под наблюдением, их преследовали, это вопрос защиты их права на жизнь».
Севак Вардумян считает, что азербайджанские ВС преднамеренно и целенаправленно обстреливали журналистов. В связи с этим напоминает об обстреле машины, перевозившей репортеров Agence France-Presse (AFP), на которой была надпись «Пресса».
Причем азербайджанская сторона не отрицала обстрела журналистов, освещающих военные действия в Карабахе. Помощник президента Азербайджана, заведующий отделом по вопросам внешней политики администрации президента Хикмет Гаджиев так объяснял позицию своей страны:
«С сожалением хотел бы отметить, что Армения, привлекая иностранных журналистов на оккупированные территории Азербайджана, превращает их в мишень. Визиты на наши территории без разрешения Азербайджана незаконны. По этой причине Азербайджан не несет ответственности за безопасность этих лиц».
Информационный центр в столице Нагорного Карабаха за три недели четыре раза менял расположение.
«Почему? Потому что мы не сомневались, что Азербайджан ни перед чем не остановится и ударит по зданию, где проходят пресс-конференции и собираются сотни журналистов», — говорит журналист Татул Акопян.
В начале войны многие армянские журналисты и издания поднимали вопрос нехватки бронежилетов и касок. Им пытались помочь журналистские организации.
«Еще в 2016 году мы приобрели бронежилеты и каски, у нас было 18 комплектов, но этого было недостаточно. И мы были рады, что наши партнеры также смогли найти возможности для того, чтобы дополнить имеющиеся средства защиты», — говорит директор Центра медиа инициатив Нунэ Саргсян.
Кроме того, во время войны организация предоставила небольшие гранты порядка 10 армянским медиа.
«В рамках некоторых наших проектов у нас были сэкономленные средства, и нам удалось обсудить этот вопрос с донорами и создать фонды содействия в условиях чрезвычайной ситуации. В итоге мы предоставили небольшие суммы изданиям, чтобы они могли решить наиболее важные для себя проблемы. Этот процесс продолжается. Гранты краткосрочные, в размере двух-трех тысяч долларов. Мы благодарны нашим донорам за гибкость и желание помочь», — говорит Нунэ Саргсян.
Приобретать бронежилеты и каски во время войны было сложно, так как они считаются военными товарами, подчеркивает руководитель «Центра свободы информации» Шушан Дойдоян:
«Грузия перекрыла границу для подобных товаров, но нам удалось, преодолев все сложности, ввезти их в Армению при содействии организации «Журналисты без границ». Причем мы предоставили средства защиты не только местным, но и зарубежным журналистам, потому что им не удалось въехать в страну со своими бронежилетами – из-за того же запрета».
Профессиональные проблемы
Наряду с вопросами безопасности журналистам, освещавшим войну, приходилось решать профессиональные проблемы, связанные с получением и распространением информации.
Журналист Татул Акопян признается, что каждый день находился в конфликте с самим собой – журналист он или жертва пропаганды:
«Бывали моменты, когда я предпочитал подчиниться пропаганде, а не оставаться на своей позиции журналиста. И еще исполнять свою работу мне мешал закон о военном положении.
Я постоянно думал о том, чтобы не сделать чего-нибудь, в чем власти, скажем, усмотрят что-то, похожее на состав преступления. Тем более, что в те дни я уже начал выступать с критикой в адрес армянских властей и думал, что они могут найти козлов отпущения. И это тоже мне мешало».
Он рассказывает, что прибегал к разным уловкам, чтобы донести истину до своей аудитории:
«19 октября на своей страничке в соцсети я выложил видео и написал статус, что Азербайджан приблизился к границе Сюника [южного региона Армении], так как тогда они фактически уже вошли в Зангилан и Кубадлы.
Армянские пользователи Facebook должны были возненавидеть меня, но я знал, что даю точную информацию. И я написал об этом до того, как появилось официальное сообщение. И чтобы смягчить реакцию на свой пост, до и после него я выложил материалы пресс-секретаря минобороны. Я показал, что официальные источники вот так представляют ситуацию, а я даю такую информацию. Я не мог утаить истину».
